Великие Спящие. Том 1. Тьма против Тьмы - Виталий Валерьевич Зыков
– Под агрессором, Владыка, ты подразумеваешь себя? – блеснув глазами, спросил Гхол.
К’ирсан криво ухмыльнулся.
– Вроде того. Сунулся к ним с обычным набором аргументов, но понимания как-то не нашел… – В памяти всплыли картинки напряженного сражения, когда на каждое заклятие Кайфата противник отвечал пятью, когда его атаки вязли в комбинированных защитах, а ответные удары обитателей эфира напоминали своей изощренностью работу сильнейших чародеев Нолда. – И прежде, чем начинать войну, решил вот разобраться в причинах такого удивительного явления.
Гхол с готовностью кивнул.
– Такой вопрос, Владыка: от этих Бестелесных пахло Бездной? – спросил он.
К’ирсан покачал головой.
– А печать Истинного имени, которую ты установил на сына, что делает с излишками Силы? Ну, с теми, которые возникают во время особенно мощных выбросов его Источника, – продолжил спрашивать ург. – Отправляет на тонкие планы?
Кайфат совсем не по-королевски хлопнул себя ладонью по лбу.
– Мархуз!.. – выдохнул он. – Мог бы и сам ведь догадаться… Ты хочешь сказать, что это Дети эфира, которые устояли перед отравой Бездны и у которых хватило мозгов озаботиться поиском «лекарства» от скверны?! «Лекарства», которое им дает энергия моего сына?!
– Тут скорее надо говорить не об энергии, а о силе его Дара, даже отблески которого отгоняют яд, и… твоей крови, Владыка, – уверенно сказал Гхол. – Духи страшатся того, что происходит в мире. И чем они разумнее, тем активнее начинают сопротивляться.
– Ты говоришь все правильно, однако… знаешь, картинка не складывается, – проронил К’ирсан задумчиво. – Даже если бы энергии было в разы больше, этого все равно недостаточно для защиты или даже очищения сущностей всех собравшихся там Бестелесных.
Коротышка встретил эти слова своего повелителя улыбкой во весь жабий рот.
– Владыка, ты слишком мало времени уделяешь иным граням своего таланта… Увлекся наследием рептохов, а про рептохорсов почти забыл: пару-тройку приемов освоил и на этом остановился. Мир же духов почти безграничен, там сокрыто такое… – Гхол мечтательно закатил глаза.
– Сокрыто, – согласился К’ирсан. – Только и от мага требует немалого. Для начала почти полного отрешения от мирских забот и жизни на две реальности. Я к такому точно не готов!
– А жаль, Владыка, жаль… – проговорил Гхол с прежними интонациями, но, ощутив недовольство императора, немедленно посерьезнел. – Я не заглядывал в Чилиз, но готов поклясться, что твое величество оградил дом госпожи Мелисандры от Астрала чем-то вроде заклинания Венца. Ведь так?
К’ирсан медленно кивнул, мысленно досадуя на свою предсказуемость. Разговор уже был полезен, потому как заставил иначе взглянуть на свое развитие как чародея.
– Иначе говоря, создал границу между реальностью и миром эфира. Особого рода границу, через которую просачивается Сила истинного Повелителя Астрала… – продолжил говорить Гхол, но К’ирсан уже не нуждался в его объяснениях.
– Дерьмо тарка… Венец, само плетение, можно смело считать чем-то таким, что уже не принадлежит миру реальному, но еще не стало миром духов. И если пойти в рассуждениях чуть дальше, то это весьма смахивает на… алтарь. И тогда Сила Яр’грона становится чем-то вроде даров… – проговорил Кайфат с совершенно обалделым видом.
– Верно, которые надо лишь принять. И тем самым признать над собой власть мага. Настолько могущественного, что отблеск его Дара способен защитить от скверны из самых глубин Мрака, – закончил мысль ург. – Но так как настоящий договор не заключается, то Яр’грон получает не могучих слуг, а всего лишь охрану дома и, возможно, города. Пусть и сильнейшую из всех возможных.
– Ну да, это не к чародею вроде меня на поклон идти… – тихо произнес К’ирсан, одновременно злясь на хитроумных Бестелесных и восхищаясь их изворотливостью.
Хотя положа руку на сердце обижаться на духов не имело смысла. Сам Кайфат, окажись на их месте, поступил бы схожим образом. Потому как в Астрале и вправду творилось мархуз знает что и никакой возможности вернуть все в прежнее русло не было. Ладно в остальном мире – буйство Бездны и обеспокоенность тамошних духов пока мало заботили императора Сардуора, – но волнения затронули и его бестелесных подданных. Лично Кайфат провел уже десятки обрядов, подобных тому, после которого пришлось усмирять пробудившегося Ловчего. А ведь выкладывались по полной и остальные. Шаманы с чтецами Астрала, словно борцы с наводнением, мотались по всей империи и «строили дамбы», «расчищали русла», «рыли отводные каналы» в ключевых местах пространства эфира. И раз засуха уходила даже из новых, только-только присоединенных к империи земель, толк от их работы был. Более того, подобная интенсивная практика медленно, но верно превращала обычных посредственных чародеев Астрала из Корпуса в крепких профессионалов, кое в чем уже способных заткнуть за пояс и нолдских колдунов…
Вот только духам этого всего все равно было мало, и они постоянно просили и умоляли об одном – чтобы император нашел корень всех бед и вернул в Астрал былой порядок. И плевать они хотели на вполне приземленные дела и заботы правителя государства людей и иных разумных.
– Владыка, ты зря так о Бестелесных. Есть среди них и те, кто в обмен на защиту готов принести тебе присягу! – сообщил вдруг Гхол, прервав размышления.
– Гро’валь’дье, вот зачем она к тебе приходила! – моментально догадался К’ирсан.
Гхол снова заулыбался и сел на пол, поджав под себя ноги.
– Страх подтачивает волю даже сильнейших из сильных, – сообщил он не без удовольствия.
– Верно, – не мог не согласиться К’ирсан. – Вопрос в том, что сильнейший из сильных готов предложить в обмен на избавление от страха? Даже обычные духи платят за стабильность лояльностью императору, что может дать их гораздо более могучий сородич? Я что-то не разобрал отправленное тебе послание…
Быть может, со стороны подобная меркантильность смотрелась и не слишком красиво: как же, помочь нуждающемуся, особенно если для того не придется чем-то жертвовать, прямой долг славного мага, благородного воина и доброго правителя… Но вот беда, К’ирсан не был ни славным, ни благородным, ни добрым. Он был тем, кто ежесекундно чувствовал ответственность за сотни тысяч разумных и чьи решения подчинялись принципам целесообразности и выгоды. Тут нет места для альтруизма.
Гхол дернул плечом.
– Как обычно – службу сроком в три года.
– И все? – хмыкнул К’ирсан, параллельно со словами транслируя вовне поток мыслеобразов. – При нужде я любого духа заклинанием вызову, а потом подчиню и заставлю свои приказы исполнять.
